В этом году у фильма «В огне брода нет» («Ленфильм», 1967) юбилей – 55 лет.
Режиссер Г. Панфилов. Авторы сценария: Е. Габрилович, Г. Панфилов. Оператор Д. Долинин. Художник-постановщик М. Гаухман-Свердлов. Композитор В. Биберган. В ролях: И. Чурикова, А. Солоницын, М. Глузский, М. Кононов, М. Булгакова, Е. Лебедев, В. Кашпур, М. Кокшенов и др. Главный приз кинофестиваля в Локарно «Золотой леопард», 1969 г.
Фильм «В огне брода нет» – режиссерский дебют выпускника Высших режиссерских курсов Глеба Панфилова – до сих пор остается одним из лучших его фильмов.
«В старом журнале «Красная новь» за 1939-й год я наткнулся на небольшой рассказ Евгения Габриловича «Случай на фронте». Какая девочка, какой характер – неожиданный, парадоксальный! Меня всегда волновали, интересовали такие люди, как Таня Теткина».
Глеб Панфилов
Этот рассказ Евгения Габриловича и решил взять за основу сценария режиссер Глеб Панфилов. Работа над сценарием началась еще в Свердловске, где жил и работал на местном телевидении Глеб Панфилов. Совместно с автором рассказа писал сценарий, который затем будет напечатан в журнале «Искусство кино» под оригинальным названием «Святая душа». Тогда же режиссер начал присматривать актрису на главную роль.
«Видел ее так ясно, что даже нарисовал. И вот однажды включил телевизор, и вдруг на экране появилось лицо девочки, танцующей с молодым человеком. Да вот же она, Таня Теткина! Передача кончилась, титров не было. Так и остался с этим впечатлением. Я в Свердловске, а передача из Москвы. Потом, чуть позже, дал друзьям в Ленинграде и Москве фотографии со своего рисунка и попросил поискать. Параллельно подбирал других исполнителей. Пригласил Ролана Быкова на роль комиссара. Он был занят своим «Айболитом» и отказался. Но сценарий ему понравился, и он заявил, что знает актрису, которая сыграет Таню Теткину: это Лидия Чурикова из Московского ТЮЗа. Я немедленно отправил туда своего ассистента. Тот привез не Лидию, а Инну Чурикову. Помню, как сейчас, этот момент – захожу, сидит девушка, поворачивает голову – она! То самое лицо, из телевизора! … Это были, прежде всего, глаза, их выражение. Я сразу почувствовал ее индивидуальность, талант. Это был подарок небес».
Глеб Панфилов
Решение взять на главную, да еще трагическую роль некрасивую актрису, до этого снимавшуюся только в комедийных ролях, вызвало активный протест у начальства. Панфилову пришлось преодолеть многочисленные возражения со стороны тех, кто считал подобный режиссерский ход слишком эксцентричным. А для режиссера же это было принципиально – показать, по его словам, за внешней некрасивостью героев «красоту их души, поступков и стремлений».
Это фильм о гражданской войне, но в нем нет ни выстрелов, ни кавалерийских и штыковых атак, ни сверкающих шашек и захлебывающихся пулеметов. А есть жизнь и быт санитарного поезда, отвозящего в тыл раненых красноармейцев; любовь некрасивой санитарки Тани и конопатого парнишки из продотряда. И есть рисунки этой самой Тани Теткиной – корявые, наивные, вдохновенные, которая свои чувства пытается выразить в рисунках…
В действительности рисунки для фильма были выполнены художницей Натальей Васильевой.
«Рисунки, созданные Натальей Васильевой, передают глубочайшую трагедию революции», – так считает сценарист и драматург Юрий Клепиков. Он убежден, что художницу Наталью Васильеву вполне можно назвать соавтором Инны Чуриковой по созданию роли Тани Теткиной. Стилистика рисунков чем-то напоминает работы мастера русского авангарда Павла Филонова. Неуклюжи и намеренно грубоваты фигуры и лица персонажей. Российская империя, которая казалась такой могущественной и незыблемой, обрушилась в одночасье. Мир перевернулся: первые стали последними и наоборот. Советская власть заявила о создании нового человека. Но этот человек еще словно «не пропечен», не доведен до совершенства. Эти рисунки будут неоднократно появляться в фильме.
Один из создателей фильма оператор Дмитрий Долинин рассказывал, что рисунки повлияли на изобразительное решение фильма: «Рисунки Тани Теткиной, исполненные для картины художницей Н. Васильевой, каким-то образом оказываются для меня связанными с изобразительным строем всего фильма. Может быть, связь эта возникает оттого, что Н. Васильева всем персонажам рисунков придала сходство с И. Чуриковой?»
Наконец-то съемочная группа была сформирована. Все было готово к съемкам. На Оке, в районе Мурома, найдена железнодорожная станция Безлесная, сохранившая почти в неприкосновенности облик пятидесятилетней давности. К этой пустынной станции и прибыл паровозик, тащивший за собой передвижной госпиталь, набитый раненными на гражданской войне красноармейцами. Съемки фильма начались. Об этом 17 мая 1967 года сообщила газета «Муромский рабочий».
В 2002 году Глеб Панфилов в интервью, данном корреспонденту газеты «Гудок», снова вспоминал о съемках, проходивших во Владимирской области в 1967 году:
«Какой же там был подходящий пейзаж – пакгаузы, старинная водокачка и старый паровоз. Поезд снимали в движении и на остановках, и вот, представьте, на железнодорожной ветке стоит состав, а на станции подводы, телеги, лошади, люди – под дождем. И вот трогается состав – с точностью до минуты, и мы должны успеть все снять и соблюсти безопасность движения, и вписаться в график работы реальной станции Муром… Для меня семья – основа жизни, если хотите, фундамент любого общества. А для неординарной, талантливой девочки Тани Теткиной, через судьбу которой пытаюсь показать события Гражданской войны, семьей становится санитарный поезд и окружающие ее близкие люди».
Оператором фильма был Дмитрий Долинин. Именно ему, оператору, предстояло воплотить режиссерский замысел Глеба Панфилова:
«… с художником, моим другом Марксэном Гаухман-Свердловым, решили, что будем стараться делать фильм о Гражданской войне вне пафосных традиций советского кино. Мы хотели, чтобы зрительно фильм был правдивым до натурализма, чтобы жестокость, бестолочь и нищета грандиозного переворота русской жизни предстала бы на экране во всем своем уродстве и неприглядности. Такой должна была стать материальная среда фильма.
Моя же задача как оператора состояла в поисках во всем этом своеобразной поэзии. Так мы решили, но ведь нужно было еще сагитировать начинающего режиссера Глеба Панфилова. Совместно было решено, что главное – правильно выбрать натуру, тот город и ту железнодорожную станцию, где разворачиваются события фильма. Первое, что требовалось – найти станцию без электрификации и со старинной водокачкой. А уже потом искать город вблизи этой станции. Мы проехали на автомобиле несколько тысяч километров по средней России и остановили свой выбор на станции Безлесная в тридцати верстах от Мурома. Весь фильм был снят в Муроме и его окрестностях. Дальнейшая работа Марксэна состояла в поисках нужных по сюжету интерьеров, дворов, улиц, которые он представлял Глебу и мне на утверждение. Выбирались самые фактурные и выразительные объекты. Кое-что достраивалось. К примеру, Марксэн выстелил земляной перрон захудалой станции досками, как это и делалось в старое время. Наши «революционные» по тем временам задачи увлекли и художника по костюмам, пожилую даму Евгению Борисовну Словцову. Одежду всех персонажей она создала самую выразительную, достаточно вспомнить вязаную кофту, в которой Инна Чурикова играла почти весь фильм. А гимнастерки, в которых действовали наши красные и белые бойцы, Словцова выкипячивала в хлорке по три-четыре раза, чтобы они выглядели заслуженными, не новыми, прошедшими всю Мировую войну».
С технической стороны, по воспоминаниям оператора Дмитрия Долинина, было все просто и лаконично:
«Оптика – всего два объектива. Такой небольшой ее ассортимент сообщает всему фильму единство оптического рисунка, а некоторая длиннофокусность как бы сгущает пространство, дает возможность управлять материльностью фонов, размывая их чрезмерную фактурность, когда это представляется нужным. Освещение на натуре – контровое солнце, отказ от искусственной подсветки, экспозиция по теням, выбеливающиеся при этом фоны. Отсюда – воздушность пространства и четкие абрисы притемненных фигур и лиц на светлом. В павильонах – освещение через рассеиватели <…> В портретах Чуриковой — Тани Теткиной упор на глаза, некоторая нивелировка объема лица. Для этого – нижний свет с широким мягким излучателем (в павильонах). На натуре – то же контровое солнце, когда лицо освещается самой широкой в мире подсветкой – небом. Переэкспонированные фоны дают легкое «флю» на лицо актрисы за счет светорассеяния в объективе, и это само собой нивелирует объем лица.
Говорят, что стиль – это человек. Видимо, я открыл себя как оператора, снимая эту картину».
Таня, «святая душа» – так по первоначальному замыслу должен был называться фильм, – попадает в обстановку Гражданской войны, которая, казалось бы, ведется ради осуществления ее мечты о всеобщем счастье. Но у войны обнаруживается собственная логика, губительная для Таниной мечты и выраженная пословицей «В огне брода нет». Она и стала окончательным названием фильма.
В 1968 году фильм «В огне брода нет» вышел на экраны страны.
Подробнее о фильме «В огне брода нет» читайте в проекте «Край Владимирский снимается в кино»
