Рождество…
Чудится в этом слове крепкий, морозный воздух, льдистая чистота и снежность. Самое слово это видится мне голубоватым.
И. С. Шмелев
Рождество Христово – один из самых светлых и радостных праздников. Он отмечается 7 января. В этот день мы вспоминаем рождение Иисуса Христа Девой Марией в Вифлееме.
В православной традиции именно с этого момента началась история спасения человечества. Господь явился в мир беззащитным Младенцем, принял на Себя образ человека, чтобы пройти через земные скорби, страдания и смерть, а затем Своим Воскресением проложить путь в Царствие Небесное, пройти по которому может каждый поверивший.
Никто не знает точно, в какой день родился Спаситель. Во времена новозаветных событий не было принято отмечать дни рождения. До IV века Церковь даже не выделяла праздник Рождества Христова. Отмечались другие события, например, Богоявление, вобравшее в себя и рождение Христа, и Его обрезание, и поклонение Ему волхвов, и Крещение Христа в Иордане.
7 января (25 декабря по старому стилю) – это условная дата Рождества Христова. Скорее всего, она была установлена потому, что именно на 25 декабря приходился день зимнего солнцестояния, когда ночь прекращает удлиняться, а день начинает прибывать. В наше время день зимнего солнцестояния сместился на 21–22 декабря.
Источник: Владимирская областная научная библиотека
Перед Рождеством православные христиане соблюдают пост, который продолжается шесть недель, с 28 ноября по 6 января включительно. Он длинный, но не такой строгий, как Великий пост. Верующим разрешается есть рыбу.
День накануне праздника Рождества Христова называется Сочельником. Название происходит от традиционного блюда – сочива. Это вареная пшеница или рис с медом. В старину в Сочельник ели только сочиво, от любой другой пищи верующие воздерживались вплоть до наступления Рождества. А те, кто стремился соблюдать пост по строгому монастырскому уставу, вообще ничего не ели в этот день «до первой звезды».
Празднование самого Рождества совершается в ночь с 6 на 7 января. Ровно в полночь в храмах начинается торжественное богослужение.
Источник: Владимирская областная научная библиотека
К празднику заранее готовятся и дома: убираются, наряжают елку, готовят праздничный стол с мясными блюдами.
Традиция ставить в домах и украшать рождественскую ель пришла в Россию из Европы, где она появилась примерно в начале XVII века. Ель символизировала эдемское древо жизни, доступ к которому человек утратил после изгнания из рая, но вновь обрел благодаря Христу. Елку увешивали яблоками, пряниками и другими сладостями. Они были символам благ райской жизни.
Европейский обычай принес Петр I, много путешествовавший по Европе. По его указу, 1 января 1700 года, в ознаменование прихода нового века, было велено всем нарядить елки. Нововведение прижилось не сразу: почти до середины XIX века елки в России на Рождество были в основном в домах у немцев.
Тогда же в России стали украшать к Рождеству улицы и витрины, устраивали рождественские базары, благотворительные ярмарки.
В наше время возродили и старую традицию сооружать возле храмов вертепы. Вертеп – это такая модель Вифлеемской пещеры, где родился Христос, с картинкой или фигурками, изображающими главных действующих лиц: Младенца Христа, Деву Марию, Иосифа, ангелов, волхвов и различных животных.
Источник: Владимирская областная научная библиотека
Период до Крещенского Сочельника называется Святки. Это дни особой радости, которой верующие люди стремятся делиться друг с другом. В это время принято ходить в гости, творить дела милосердия. Раньше, например, состоятельные горожане устраивали благотворительные обеды.
Источник: Владимирская областная научная библиотека
А теперь прочитаем отрывок из романа Ивана Шмелева «Лето Господне», посвященный Рождеству.
Ты хочешь, милый мальчик, чтобы я рассказал тебе про наше Рождество. Ну, что же… Не поймешь чего – подскажет сердце.
Как будто, я такой, как ты. Снежок ты знаешь? Здесь он – редко, выпадет – и стаял. А у нас, повалит, – свету, бывало, не видать, дня на три! Все завалит. На улицах – сугробы, все бело. На крышах, на заборах, на фонарях – вот сколько снегу! С крыш свисает. Висит – и рухнет мягко, как мука. Ну, за ворот засыплет. Дворники сгребают в кучи, свозят. А не сгребай – увязнешь. Тихо у нас зимой, и глухо. Несутся санки, а не слышно. Только в мороз, визжат полозья. Зато весной, услышишь первые колеса… – вот радость!..
Наше Рождество подходит издалека, тихо. Глубокие снега, морозы крепче. Увидишь, что мороженых свиней подвозят, – скоро и Рождество. Шесть недель постились, ели рыбу. Кто побогаче – белугу, осетрину, судачка, наважку; победней – селедку, сомовину, леща… У нас, в России, всякой рыбы много. Зато на Рождество – свинину, все. <…>
Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях, – лес елок. А какие елки! Этого добра в России сколько хочешь. <…> Народ гуляет, выбирает. Собаки в елках – будто волки, право. Костры горят, погреться. Дым столбами. Сбитенщики ходят, аукаются в елках: «Эй, сладкий сбитень! калачики горячи!..» В самоварах, на долгих дужках, – сбитень. Сбитень? А такой горячий, лучше чая. С медом, с имбирем, – душисто, сладко. Стакан – копейка. Калачик мерзлый, стаканчик, сбитню, толстенький такой, граненый, – пальцы жжет. <…>
В Сочельник, под Рождество, – бывало, до звезды не ели. Кутью варили, из пшеницы, с медом; взвар – из чернослива, груши, шепталы… Ставили под образа, на сено.
Почему?.. А будто – дар Христу. Ну… будто, Он на сене, в яслях. Бывало, ждешь звезды, протрешь все стекла. На стеклах лед, с мороза. Вот, брат, красота-то!.. Елочки на них, разводы, как кружевное. Ноготком протрешь – звезды не видно? Видно! Первая звезда, а вон – другая… Стекла засинелись. Стреляет от мороза печка, скачут тени. А звезд все больше. А какие звезды!.. Форточку откроешь – резанет, ожжет морозом. А звезды..! На черном небе так и кипит от света, дрожит, мерцает. А какие звезды!.. Усатые, живые, бьются, колют глаз. В воздухе-то мерзлость, через нее-то звезды больше, разными огнями блещут, – голубой хрусталь, и синий, и зеленый, – в стрелках. И звон услышишь. И будто это звезды – звон-то! Морозный, гулкий, – прямо, серебро.
<…> Ко всенощной. Валенки наденешь, тулупчик из барана, шапку, башлычок, – мороз и не щиплет. Выйдешь – певучий звон. И звезды. Калитку тронешь, – так и осыплет треском. Мороз! Снег синий, крепкий, попискивает тонко-тонко. По улице – сугробы, горы. В окошках розовые огоньки лампадок. А воздух… – синий, серебрится пылью, дымный, звездный. Сады дымятся. Березы – белые виденья. Спят в них галки. Огнистые дымы столбами, высоко, до звезд. Звездный звон, певучий, – плывет, не молкнет; сонный, звон-чудо, звон-виденье, славит Бога в вышних, – Рождество.
<…> Идешь из церкви. Все – другое. Снег – святой. И звезды – святые, новые, рождественские звезды.
<…> И в доме – Рождество. Пахнет натертыми полами, мастикой, елкой. Лампы не горят, а все лампадки. Печки трещат-пылают. Тихий свет, святой. В холодном зале таинственно темнеет елка, еще пустая, – другая, чем на рынке. За ней чуть брезжит алый огонек лампадки, – звездочки, в лесу как будто…»
