Читатель: Гамарджоба, Константин Дмитриевич! Наслаждаюсь «Витязем в тигровой шкуре» и приветствую Вас сегодня на грузинском. Как помогают переводчики таким бездарным бездельникам, как я! Сколько всего можно прочитать! Ну а Ваш вклад в русскую переводческую культуру вообще сложно переоценить. По словам Марины Цветаевой Ваши переводы в цифрах дают больше 10000 печатных страниц!
Как же все начиналось, я имею в виду Ваш интерес к иностранным языкам?
Поэт: Был я ребенком. Читал много книжек, и, между прочим, конечно, читал романы Жюль-Верна. Если не ошибаюсь, это именно в одном из романов Жюль-Верна описывается некий странный человек, с которым было приключение… пожелав изучить Испанский язык, он ошибкой изучил Португальский…
Что сделал с своим сомнительным приобретением этот странный и достойный сожаления человек… право не помню… Но вот проходит несколько лет. Ребенок стал юношей. Ему целых шестнадцать лет, и он в шестом классе гимназии.
Читатель: Герой Жюль-Верна?
Поэт: Это я о себе. Узнал я в те времена о существовании знаменитого за границей Скандинавского писателя Генрика Ибсена… непременно захотел прочитать его в подлиннике. Сказано – сделано. Скандинавия объединена была тогда под Шведским владычеством. В Петербурге, как я узнал… существует Скандинавский, именно Шведский, книжный магазин. Эти… убедительные обстоятельства, справедливо заставили меня написать в данный магазин, чтобы мне выслали Шведский словарь, Шведскую грамматику и – для скорейшего изучения языка – ряд Шведских переводов…
Быстро я изучил Шведский язык. Выписал себе тогда сочинения Ибсена в подлиннике, и с прискорбием убедился, что Скандинавский гений пишет по-Норвежски…
Читатель: Какая неудача! Что же Вы стали делать?
Поэт: Что ж было делать? Вздохнувши, я выписал себе Норвежский словарь, Норвежскую грамматику, несколько Норвежских переводов…, и, потерпев некоторые ущербы в гимназических успехах, быстро овладел Норвежским языком и прочитал сочинения Ибсена в подлиннике.
Читатель: Умный ход!
Поэт: Заблуждение послужило мне в данном случае на пользу. Не только Ибсена я прочел, но, ошибкой изучив Шведский язык, прочел также, в подлиннике, великого Шведского писателя Стриндберга. И других.
Читатель: И других… Шелли, Блейк, Эдгар По, Уитмен, Бодлер, Гейне, Кальдерон…
Константин Дмитриевич, Вы ведь шестнадцать языков знаете?
Поэт: Я читаю без затруднений на языках – французском, английском, немецком, испанском, итальянском, шведском, норвежском, польском, португальском, латинском. Прикасался к египетскому, еврейскому, китайскому, японскому, к языкам Мексики, но, к сожалению, слишком поверхностно. Занимался еще грузинским и кое-как разбираюсь в греческом… Все это богатство манит, но тяготы жизни мешают мне изучить столько, сколько хочу.
Читатель: У меня никаких тягот жизни, но читаю без затруднений только на родном русском языке.
Константин Дмитриевич, Вы много переводили с испанского. Двухтомник выдающегося испанского драматурга Кальдерона де ла Барка в серии «Литературные памятники» вышел именно в Вашем переводе. Испанский – один из самых любимых Вами европейских языков?
Поэт: …самый певучий и красочный из всех европейских языков. Змеино вкрадчив и внезапномужественен. Женски лукав и рыцарски прям. Сладок, как скрипка или флейта, вдруг в нём бой барабанов. Влюбит – и стрелы пускает отравленные. Поцелует – и острым взмахнёт лезвием. Такие есть в Мексике цветы, – нельзя прикоснуться, не обрезавшись и не исколовшись.
Читатель: Говорят, что «перевод, как женщина – если верна, то некрасива». Не помню, где прочитал, но в память врезалось навсегда.
Титульный лист книги "Педро Кальдерон. Драмы" Перевод К. бальмонта
Рисунок Дарьи Кромаренко, участницы областного конкурса "Читая Бальмонта"