Великие праздники со Шмелевым. Крещение Господне

Крещение Господне – один из великих праздников Русской Православной Церкви, приходится на 6 (19) января.

В этот день заканчиваются Святки – праздничные дни от Рождества Христова до Крещенского Сочельника. Святки – это время праздничных гуляний, игр и веселья. В эти дни Православная Церковь отменяет пост в среду и пятницу.

Крещение Господне также называют Богоявлением. Первоначально Рождество и Богоявление праздновались в один день и были посвящены трём евангельским событиям: рождению Христа, поклонению волхвов и крещению Христа в реке Иордан. Богоявлением праздник называется потому, что во время Крещения Господа миру явилась Пресвятая Троица.

Крещение Господне. Явление Христа народу

Явление Христа народуАвтор изображения: Александр ИвановИсточник: Самые известные православные праздники : ил.энциклопедия / [сост. А. Ю. Астахов]. Москва : Белый город, 2011. С. 43.

Бог Отец глаголал с небес о Сыне, Сын крестился в священной реке Иордане от святого Предтечи Господня Иоанна, и Дух Святой сошел на Сына в виде голубя. Бог Свет явился просветить «сидящих во тьме… и тени смертной» (Мф. 4: 16) и спасти по благодати падший человеческий род.

Крещение Христа описано евангелистами Матфеем, Марком и Лукой. Достигнув тридцатилетнего возраста, Иисус Христос отправился из Назарета на реку Иордан, где проповедовал Иоанн Предтеча, чтобы принять от него крещение. В Евангелии от Матфея сказано: «Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду… И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, – и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на него» (Мф. 3, 13–17). Тогда Иоанн окончательно убедился в том, что Иисус был ожидаемым Мессией, Сыном Божьим, Спасителем мира. После этого события многие из последователей Иоанна Предтечи стали учениками Иисуса Христа.

Крещение Господне. Воскресенский монастырь в Муроме

Воскресенский монастырь в МуромеАвтор изображения: Гудкова А. А,Источник: Владимирская областная научная библиотека

В канун праздника православные христиане соблюдают строгий пост. Поскольку Христос своим крещением освятил воду, в этот праздник происходит освящение воды. Накануне, в Сочельник, освящают воду в храме, а в сам праздник – под открытым небом, в реках, озёрах, прудах и колодцах. Это освящение воды часто называют «шествием к Иордану».

Освящённая на Крещение вода, которая носит особое название «Великая Агиасма», хранится в течение всего года и не портится. И это, несмотря на то, что никакие особые средства очистки и дезинфекции не применяют и используют обычную воду (речную и водопроводную).

На праздник Богоявления во многих приходах Русской Православной Церкви освящение воды проходит на ближайшей реке. Поскольку реки зимой обычно замерзают, для совершения этого обряда во льду делается особая прорубь в форме креста. Она называется «иордань» по названию реки Иордан, в которой Иисус принял крещение от Иоанна. После того, как священник освятит воду, в неё окунаются многие верующие. После освящения вода раздаётся верующим. Они хранят её и пьют натощак, чтобы укрепить духовные и телесные силы.

А сейчас давайте прочитаем отрывок из романа Ивана Шмелева «Лето Господне», который посвящён Крещению Господню.

Ни свет, ни заря, еще со свечкой ходят, а уже топятся в доме печи, жарко трещат дрова, — трескучий мороз, должно быть. В сильный мороз березовые дрова весело трещат, а когда разгорятся — начинают гудеть и петь. Я сижу в кроватке и смотрю из-под одеяла, будто из теплой норки, как весело полыхает печка, скачут и убегают тени и таращатся огненные маски — хитрая лисья морда и румяная харя, которую не любит Горкин. Прошли Святки, и рядиться в маски теперь грешно, а то может и прирасти, и не отдерешь вовеки. Занавески отдернуты, чтобы отходили окна. Стекла совсем замерзли, стали молочные, снег нарос, — можно соскребывать ноготком и есть. Грохаются дрова в передней, все подваливают топить. Дворник радостно говорит — сипит: «во, прихватило-то… не дыхнешь». Слышу — отец кричит, голос такой веселый: «жарчей нажаривай, под тридцать градусов подкатило!» Всем весело, что такой мороз. <…>

Мороз, говорят, поотпускает. Я сколупываю со стекол льдинки. Все запушило инеем. Бревна сараев и амбара совсем седые. Вбитые костыли и гвозди, петли творил, и скобы кажутся мне из снега. Бельевые веревки запушились, и все-то ярко — и снежная ветка на скворешне, и даже паутинка в дыре сарая — будто из снежных ниток.

Невысокое солнце светит на лесенку амбара, по которой взбегают плотники. Вытаскивают «ердань», — балясины и шатер с крестями, — и валят в сани, везти на Москва-реку. Все в толстых полушубках, прыгают в валенках, шлепают рукавицами с мороза, сдирают с усов сосульки. И через стекла слышно, как хлопают гулко доски, скрипит снежком. Из конюшни клубится пар, — Антипушка ведет на цепи Бушуя. Василь-Василич бегает налегке, даже без варежек, — мороза не боится! Лицо, как огонь, — кровь такая, горячая. Может быть, исхитрится завтра, одолеет Ледовика?..

В доме курят «монашками», для духа: сочельник, а все поросенком пахнет. В передней — граненый кувшин, крещенский: пойдут за святой водой. Прошлогоднюю воду в колодец выльют, — чистая, как слеза! Лежит на салфетке свечка, повязанная ленточкой-пометкой: будет гореть у святой купели, и ее принесут домой. Свечка эта — крещенская. Горкин зовет — «отходная».

Я бегу в мастерскую, в сенях мороз. Облизываю палец, трогаю скобу у двери — прилипает. Если поцеловать скобу — с губ сдерешь. В мастерской печка раскалилась, труба прозрачная, алая-живая, как вишенка на солнце. Горкин прибирается в каморке, смотрит на свет баночку зеленого стекла, на которой вылито Богоявленье с голубком и «светом». Отказала ему ее прабабушка Устинья, в такой не найти нигде. Он рассказывает, как торговал у него ее какой-то барин, давал двести рублей «за стеклышко», говорил — поставлю в шкафчик для удовольствия. А сосудик старинный это, когда царь-антихрист старую веру гнал, от дедов прабабушки Устиньи. И не продал Горкин, сказал: «и тыщи, сударь, выкладите, а не могу, сосудец святой, отказанный… верному человеку передам, а вас, уж не обижайтесь, не знаю… в шкапчик, может, поставите, будете угощать гостей». А барин обнял его и поцеловал, и пошел веселый. Театры в Москве держал. <…>

На Великую Пятницу ставят кресты «страстной» свечкой, а на Крещенье мелком — снежком. Ставим крестики на сараях, на коровнике, на конюшне, на всех дверях. В конюшне тепло, она хорошо окутана, лошадям навалено соломы. Антипушка окропил их святой водой и поставил над денниками крестики. Говорит — на тепло пойдет, примета такая — лошадки ложились ночью, а Кривая насилу поднялась, старая кровь, не греет.

Солнце зашло в дыму, небо позеленело, и вот — забелелась, звездочка! <…>

Впервые везут меня на ердань, смотреть. Потеплело, морозу только пятнадцать градусов. Мы с отцом едем на беговых, наши на выездных санях. С Каменного моста видно на снегу черную толпу, против Тайницкой Башни. Отец спрашивает — хороша ердань наша? Очень хороша. На расчищенном синеватом льду стоит на четырех столбиках, обвитых елкой, серебряная беседка под золотым крестом. Под ней — прорубленная во льду ердань. Отец сводит меня на лед и ставит на ледяную глыбу, чтобы получше видеть. Из-под кремлевской стены, розовато-седой с морозу, несут иконы, кресты, хоругви, и выходят серебрянные священники, много-много. В солнышке все блестит — и ризы, и иконы, и золотые куличики архиереев — митры. Долго выходят из-под Кремля священники, светлой лентой, и голубые певчие. Валит за ними по сугробам великая черная толпа, поют молитвы, гудят из Кремля колокола. Не видно, что у ердани, только доносит пение да выкрик протодиакона. Говорят — «погружают крест!». Слышу знакомое — «Во Иорда-а-не… крещающуся Тебе, Господи‑и…» — и вдруг, грохает из пушки. Отец кричит — «пушки, гляди, палят!» — и указывает на башню. Прыгают из зубцов черные клубы дыма, и из них молнии… и — ба-бах!.. И радостно, и страшно. Крестный ход уходит назад под стены. Стреляют долго.

Отец подводит меня к избушке, из которой идет дымок: это теплушка наша, совсем около ердани. И я вижу такое странное… бегут голые по соломке! Узнаю Горкина, с простынькой, Федю-бараночника, потом Павел Ермолаич, огородник, хромой старичок какой-то, и еще незнакомые… Отец тащит меня к ердани. Горкин, худой и желтый, как мученик, ребрышки все видать, прыгает со ступеньки в прорубь, выскакивает и окунается, и опять… а за ним еще, с уханьем. Антон Кудрявый подбегает с лоскутным одеялом, другие плотники тащат Горкина из воды, Антон накрывает одеялом и рысью несет в теплушку, как куколку. «Окрестился, — весело говорит отец. — Трите его суконкой, да покрепче! — кричит он в окошечко теплушки. — Идем на портомойню скорей, Косой там наш дурака валяет».

При написании текста были использованы книги:
Самые известные православные праздники : иллюстрированная энциклопедия / [составитель А. Ю. Астахов]. – Москва : Белый город, 2011. – С. 40–43.
Шмелев И. С. Лето Господне. Богомолье. Старый Валаам. – Минск : Белорусская Православная Церковь, 2009. – С. 135-145.

 

Все Великие праздники