Читатель: Dzień dobry, Константин Дмитриевич! Приветствую Вас сегодня на польском языке. Три предыдущих наших разговора проходили «в воздухе поэзии». Спустимся на грешную землю? Вы побывали почти на всех континентах, объездили весь мир! Вы рассказывали мне о своих первых книгах и первых стихах. Расскажите теперь о своем первом путешествии.
Поэт: Первое мое путешествие, – если простая поездка по родной губернии может быть этим словом названа, – было тотчас по окончании гимназии, в 1886 году.
Читатель: Конечно же путешествие! Сейчас это называется – внутренний туризм.
Поэт: Мой приятель, земский технолог В. Ф. Свирский, которому поручено было произвести ревизию заводов Владимирской губернии, предложил мне объехать с ним в земской таратайке несколько уездов, и я с восторгом принял предложение.
Читатель: Так Вас пригласил Виктор Францевич Свирский! Он, кажется, также был дружен с вашим отцом. Если не ошибаюсь, у Вас был приличная разница в возрасте: Вам было тогда 19 лет, а ему 28. К тому же Вы тогда только окончили гимназию, а Свирский уже служил в должности техника губернского земства. Интересная, наверное, получилась поездка. А где конкретно вы побывали и что Вам запомнилось?
Поэт: Мы объехали уезды Шуйский, Суздальский, Меленковский, Муромский. Это было первое мое настоящее прикосновение к разным ликам чарующей природы России, и когда в Муроме я проходил по улице, мне казалось, что я прохожу по Былине, и когда я купался в Оке, мне хотелось уплыть до Волги и до Каспия.
Читатель: Здорово! Я стараюсь обязательно раз в год выбираться в Суздаль, и в Муроме я тоже был. А знаете, Константин Дмитриевич, откуда я знаю о Свирском? Когда я учился, мне пришлось готовить реферат по истории фабричной инспекции Владимирской губернии. Тогда я и познакомился в библиотеке с книгами В. Ф. Свирского. А также нашел интереснейший документ о награждении Вашего приятеля за помощь в постройке земских учреждений в Шуйском уезде. Между прочим, по ходатайству Вашего отца. Это было как раз в тот 1886 год, когда вы вместе путешествовали по губернии.
 |
 |
Поэт:
Дрема
Бродил я в прошлом океанами,
Проплыл весь Тихий океан.
И атлантическими странами
Я в светлый час не раз был пьян.
Была мне ведома Испания
И норвежанку целовал,
И в Англии грустил в тумане я,
А вал синел, за валом вал.
Но будет. Вот не в вечной смене я,
Избрал зеленый Капбретон,
И полюбил здесь сновидения,
Но здесь мне русский снится сон.
Засну — и слушаю я оканье
Оки и Клязьмы. Вот базар.
Копыт, подков я слышу цоканье,
Шумит, кричит и мал и стар.
Платки с цветистыми узорами,
Лотки, телеги, к ряду ряд.
Разноголосица и хорами —
И ржанье тут, и стон телят.
Чем хочешь, щегольнем: рогожами,
Лаптями, мылом, киселем,
Иконами, ни с чем не схожими,
Мы богомазами слывем.
Имеется и домотканина,
И рыбу мы везли не зря,
И есть патреты — от Сусанина
До августейшего царя.
«Есть сбитень! Сбитень! К нам пожалуйте!»
Веселый смех. Лукавый глаз.
«Эх, барин, вы его не балуйте!
Не сбитень у него, а квас».
«Сафьян, сапожки в руки просятся».
«А где изъян в них? Не таи.
Через неделю же проносятся».
«Да лопни глазыньки мои!»
Рожки, они деревянистые,
Но вкус таинственный у них,
И соты меда золотистые…
Но вот базар стозвучный стих.
Умолкла Шуя тароватая.
Но длится мой прозрачный сон,
И чую в воздухе заката я,
Как ласков колокольный звон.
Здесь где-то близко влагу пенную
Бросает вал. Я сплю — не сплю,
Я верю в даль неизреченную,
Я верю в ту, кого люблю.
См. также:
